| Vladimir Patryshev vpatryshev@yahoo.com |
Гудит как улей
Родной завод –
А мне-то хуй ли?
Ебись он в рот!
(народная песня)
Представьте, дорогой читатель, а еще точнее, дорогая читательница, что Вы – это я, и работаете Вы, то есть, в сущности, уже я, работаю я на Ленинградском Металлическом Заводе, и каждое утро мне к восьми.
Холодным мартовским утром, в Петербурге, молодой человек известной наружности вышел из натопленного метро и, осторожно шагая по намерзшим за ночь лужам, присыпанным к тому же небольшим количеством мартовского снежного порошка, направился, с опаской глядя на снующие редкие автобусы, троллейбусы и трамваи, наискосок, через Площадь Ленина, к остановке 106-го автобуса, что идет от Финбана на Ржевку-Пороховые. На остановке толпилось уже порядочно народу, который, будучи не дурак, был в любой момент готов метнуться на соседнюю остановку, к которой причаливали автобусы №37, тоже, в общем-то, подходившие работникам отечественной тяжелой и энергетической промышленностей.
Начинает светать. Мартовский рассвет в Питере чем-то напоминает синий февральский, среди заснеженных полей… да вы встречали ли рассвет среди заснеженных полей?! Вряд ли, вряд ли. Ну и ладно тогда. Воздух серовато-голубой, все темное еще, кроме неба, и фонари уже как бы и не нужны. Ждать холодно и противно. Слава Богу, подлетает энергичный коллега Александр Евгеньевич, кандидат наук, ради прописки поступивший инженером на ВЦ (ой ой ой, только не говорите, что автор осуждает). Да, и Александру Евгеньевичу стоять тоже не хочется, и предлагает пройтись пешком – и что же, пошли пешком, полчаса ходу, а время еще раннее, 7:25.
Обходить Калининский Районный Комитет КПСС, он же Концертный Зал «Ленинград» лень, сворачиваем в проходняк.
Концертный Зал «Ленинград»… культурное место было, между прочим. Там я слушал бархатную игру П.Серебрякова, туда же неоднократно ходил смотреть моноспектакль «Гамлет» в исполнении Ю.Рецептера. Ю.Рецептер в черной водолазке, торчат голова и руки, красиво зачитывал – «О сын наш и племянник, Гамлет милый…», «действительно, коротковато, милорд…», «вино отравлено!» –открытие по тем временам. Вы замечали? - Гамлета в пиджаке и галстуке не бывает. Надо чем-то замотать горло, чтобы идти супротив отца с эдиповым комплексом наперевес – а в пиджаке – несерьезно, несерьезно… сам себе не поверишь!
Да. Чепуха всякая приходит в голову… ну вот заходишь во двор Райкома КПСС – а во дворе тюрьма! Как это – тюрьма? Да вот так – Кресты, довольно-таки знаменитая тюрьма. Может быть, и Райком КПСС построен, чтобы Ленина на броневичке на фоне тюрьмы не фотографировали.
Вдоль забора тюрьмы мы и шагаем, рассуждая о какой-нибудь чепухе, то о матфизике, а то о Петрове. Становится чуток светлее, но это неважно. Вдруг ворота тюрьмы оказываются широко распахнуты, и мы проходим мимо, глазея во двор, покрашенный по кирпичу белым до второго этажа, а выше – просто кирпич, да окна в намордниках. Тюрьма серьезная, не то что та, новая, в Купчино, где мужики, алкаши, бомжи да туники, чуть не по пояс высовываются из окошек и орут прохожим, требуя курева – крикнешь им цинично, храните, мол, гордое терпенье – матерятся в ответ!
Тюрьма сменяется больницей, потом – заводом «Арсенал». Что делают на заводе «Арсенал»? Пушки какие-то. Следующий завод – Свердлова, там из цветных металлов делают чайники, и, наверное, что-нибудь еще. А дальше – переходишь улицу Жукова – и вот он, родной. Старинный заводской корпус, как на картинках про дореволюционную жизнь, ярко освещенная желтым светом проходная, очередь инженеров (пролетарии уже полтора часа как начали смену), два вахтера на стреме. Вахтер, суровый дедок в ушанке с кокардой, и вахтерша, баба, формой похожая на матрешку, потому что же холодно ей, вот и наподдевала – и тоже в ушанке с кокардой. Стоят на каких-то там возвышениях у себя в будках, на проходящих смотрят сурово, свысока и с подозрением. Очередь, конечно, боятся же опоздать, а до начала рабочего дня три минуты осталось, это же еще взбежать надо на четвертый этаж…