Наживка
Date: Thu, 04 May 2000 14:05:44

Vladimir Patryshev
vpatryshev@yahoo.com


Всякая еда – наживка, только мы это не всегда понимаем. Мы с этого начинаем – с молоком матери за­глатывается крючок, и все, ты всю жизнь на леске, привязан, блин, к ней.

По Холмистому погуляешь жарким июньским деньком, приляжешь на камушек между спелой зем­ля­ничкой и первой черникой, покушаешь ее, родимую – и все, привязан на веки.

На Мауи поднимешься вверх по речке, где людей нету, а есть кусты гуавы, и спелые гуавины пла­ва­ют в воде, в тени кустов, прохладные, сочные и немножко того, забродившие – и вот уже Мауи тоже вро­де родина, тянет туда каждую осень.

У нас в Архангельске на улице Выучейского летом щавель рос, улица широкая, ее бы замостить – так шесть полос было бы. Но кто ж мостить будет, нет, так вот и рос щавель – а мы ели, таким об­ра­зом как бы к родной земле привязывались. В Ленобласти щавель редко где сам растет, ну разве на пус­тынных лугах за Вуоксой, где нет этих диких орд глупых туристов. А так, по лесам везде – за­я­чья капустка. Вот она тоже, да. Но заячья-та капустка, она и в Калифорнии растет. Покрупнее будет, прав­да, раза в четыре, и погрубее – но если выбирать листики понежнее, то то на то и выходит. Ин­те­ресно, что местные здесь не в курсе насчет заячьей капустки. Мы для них, наверное, вроде се­вер­ных корейцев – траву едим. А какая разница, заячья капустка или альфальфа, кто на чем попался, ре­зультат тот же.

Если таких крючков много назаглатываешь, то у тебя степеней свободы практически не остается, и при­ходится колебаться, как учила партия, вместе с линией. А со стороны-то не видно, кажется – че­ло­век сам движется. . Как папа Гонзале