Снова Холмистый

Vladimir Patryshev
vpatryshev@yahoo.com

(Охотники, имхо - главная проблема Вуоксы. Все лето туристы оттягиваются себе, но ведут себя аккуратно - закапывают банки, сжигают мусор, оставляют соль или там картошку следующим отдыхающим... Но наступает первое сентября, открывается охотничий сезон - и все, появляются совсем другие люди. Охотник приходит на Вуоксу убить, нагадить, выпить, закусить и свалить. После охотников Вуокса - немножко выжженная земля. Конечно, выжженная земля прежде всего в душах охотников, и они таким образом оставляют на земле след, так
сказать, своей души. Но нам-то что до их душ? Мы их просто ненавидим, и все дела. Может быть, их бы надо пожалеть было, может быть тогда бы они раскаялись в своих Афганах да Чечнях - хрен их знает. Ну вот, охотники и снесли среднюю из трех сосен "у причала".)

Но это ничего, ничего. Две огромные сосны стоят у самой воды, под скалой, и, стоя на скале, на них можно повесить тарзанку. Как вешается тарзанка? Да все тем же моментоистиновским" методом. Для этого берется катушка магнитной ленты от ЭВМ (в старину на Руси компьютеры звались "ЭВМ"). К концу ленты привязывается камушек (а непросто к магнитной ленте привязать камушек, ленты эти скользкие, Суки! (Согласитесь, японец этот никогда не привязывал камушек к магнитной ленте от ЭВМ.) Затем лента складывается зигзагом на ровном месте скалы, как ткань на ткацкой фабрике или как перфолента (перволента, по-народному) с перемещаемым кодом перед генерацией ДОС на М-6000. И Андрюша Кротов, как самый ушлый, начинает кидать этот камушек через ветку сосны, через самую верхнюю из больших веток. Где-то полчаса уходит на пробы, и Даня пробует кинуть, и Степа, и даже я пару раз. Когда удается, к камушку на конце магнитной ленты от ЭВМ привязывается веревка, и ленту тянут обратно. На конце вытянутой веревки делаем петлю, протаскиваем в петлю другой конец, а кроме того, к петле привязываем еще веревку - зачем? Чтобы потом все это
можно было снять. Ну и все, петля затянута, на нижнем конце привязали поперечину - и привет, можно сигать со скалы в озеро. А можно не сигать, а просто качаться, летая над водами, как дух, как птица.

[ Прозаическое отступление. Сейчас попробовали наш JBuilder на еврейской машине. Почему-то инсталлятор при этом говорит на ломаном французском - и вылетает. Окей-окей, поставили язык английский, инсталлятор сработал - только что JBuilder неправильно размещает символы в строке: я написал:

[буква Далет] - Dalet(?)

а наш редактор показывает:

(?)Dalet - [буква Далет]

Но это неважно. Интересно другое. На Hebrew-enabled компьютере русский язык в качестве дефолтного не ставится! ]

Если в хронологическом порядке, то первым моим островом был Васильевский, а Холмистый - второй. Мауи - третий. Про Васильевский что писать - вы все там были, а не были - так откроете Британскую Энциклопедию, прочитаете, что на стрелке ВО начинался путь из варяг в греки - это там, где пьют шампанское женихи с невестами, если, конечно, не залило наводнением - тогда пьют там, где не залило. А представьте, пятый век, шведские женихи с греческим и невестами пьют... что же они там пили? Медовуху, наверное. Знаете, как шведы по-шведски? Sverige, произносится по-современному "свэрье"; по-фински то же самое называется Ruotsi. В старину, для понятливости, так и говорили - Sverige-Ruotsi, варяги-русь. Название банды, как нынче "малышевцы", "тамбовские". Киевские жители, устав от степных чечен, просто позвали себе крышу с громким именем "варяги-русь" - и сами стали, соответственно, называться Русью. Точно так же в нашем веке вдруг стали называть себя советскими людьми, потому что у Советского Союза и бомбы, и ракеты, и подлодки - чтоб другим неповадно было обижать, Китаю там или еще кому из степей. Китай, впрочем, ни на кого никогда не нападал - по крайней мере, так утверждают китайцы.

Нет, был, конечно, еще раньше остров. Ягодник. На Двине, напротив Архбума, он же поселок Первомайский, он же Новодвинск. Левый берег Двины высокий, как и положено по закону Кориолиса всякой реке, текущей в Северном полушарии с юга на север. А в русле зато образуются всякие кошки (кошка - наносной песчаный остров). Ягодник - тоже, в сущности, кошка, только там понаросло ивы, понастроили домов, и во время войны (и некоторое время после) там был аэродром. Дурацкое, конечно, место для аэродрома - весной его заливает по верх окон, и все жители Ягодника куда-то сваливают. Зато в остальное время - ничего, живут, пасут коров, а молоко продают пролетариям целлюлозно-бумажного комбината, Архбум. Между Ягодником и берегом - метров 600-800. Хрен знает, вплавь - часа полтора.

Только мы тогда не доплыли. Было дело около пяти вечера, кода Вовка Лихачев, Любка Лихачева, Надька Лихачева, Вовка Доильницын, Сашка Кочнев, Вовка Кочнев, я да сестра моя двоюродная Лидка дернули вплавь на Ягодник. Толпой-то ничего, не страшно. Где-то через час стали соображать, что ага - выползем мы на берег, замерзнем - а спичек-то нету, не согреться у костра. А ведь обратно еще плыть, на теплоход нас без денег в мокрых плавках не пустят. И, не доплывая метров 100 до берега, мы повернули обратно. Когда приплыли, уже темнело. Зато живы остались - младшему было где-то лет 8, старшему - около 14. И опять же согрелись у костра. Арбумские ребята костры жгли из бревен, благо бревен этих на берегу было... молевой сплав тогда еще не был запрещен советским законом. В Архангельске мы почему-то костры на берегу жгли из шин. Очень эффективно, жар сильный, но дымит зверски. Иногда, впрочем, шины шли в качестве растопки, а затем уже дрова горели. Этак увлечешься бывалоча... раз мы с Ленькой Карельским вернулись домой с пляжа в час ночи. Да, нам по 7 годиков тогда было. Моя мать с ума бы сошла от ужаса, да ее Ленькин отец, Петр Арефьевич, успокаивал - "наши ребята не пропадут!"