Лесные Делишки

Лесные Делишки

Соскучились мы по зверятам, и, объехав горы и пустыни, опять вернулись в родной лес, к белкам и енотам. Да еще и тещу взяли, теща у нас любит енотов. Хорошее время для поездки в лес - воскресный вечер: приедешь на кемпграунд, тишина... выбираешь свое любимое место С19, и становишься, на большом участке на вершине холма, за большим бревном. Ну как бы вам описать, тем, кто в Калифорнии не был, какие у нас тут бревна. Чтобы через это бревно перелезть, нужно на него взбираться. А каково-то енотам? Ха, енотам-то нормально, у енотов когти как у довоенных электриков, которые в фильмах о том, как новый быт приходит в село, взбираются на столб едва держась даже руками, и при этом еще поют под гармошку - "загудели, заиграли провода, да мы такого не видали никогда". Тьфу, опять сбился.

В воскресенье же вечером к нам явились гости. Толстое такое, енот или енотка, но не Шура, нет, кто-то другой. Мы не то чтобы заморачивались вопросами пола енота, но все довольно быстро выяснилось, когда появился малыш. Новую нашу знакомую мы назвали Марией Васильевной. Мария Васильевна подходит к ручке степенно; возьмет угощение, в глаза глядит ласково, да еще потом, за угощение, по руке погладит. А малыш ее труслив и неразумен, то за дровами прячется, то на краю стола раскачивается, косит на нас черным глазом; а то возьмет да своротит со скамейки канистру с водой.

Что интересно: бросишь малышу кусочек хлеба - малыш не успеет его обнюхать, как черная лапа Марии Васильевны перехватывает кусок - и тут же в рот. Малыш остается ни с чем. Не скулит правда, ничего, идет дальше нюхать. Да не голодный, может быть?

Тут же, на запах еды, приходят суетливые скунсы. Один покрупнее и два-три мелких. Сразу начинается скандал, ругань. Скунс страшно топает ногами - подпрыгивает и приземляется на все четыре; сам, наверное, боится - а енотам это безразлично. Только когда скунс подойдет уже совсем вплотную, поднимет хвост и сунет свои наиболее душистые части прямо в нос енотке, та брезгливо отойдет.

Ушла Мария Васильевна, явился какой-то драный. Драный, несчастный, голодный. И это, похоже, мужик ейный. Назвали его Цуциком. Ну да, потом захаживали иной раз втроем; Цуцик, конечно, тушуется в таком случае. Но как Мария Васильевна отойдет, так и Цуцик подходит к руке. Нервный: хвать еду - и бежать; иной раз и ухватить толком не успеет. Но потом привык; уже стоит у ноги, в глаза глядит, еду из руки берет кусочек за кусочком.

На следующее утро здрасьте: вместо обычных сорок, вместо обычных белок является к завтраку наш друг Цуцик. Не наелся типа. Ну что же, угостили Цуцика и завтраком - черникой, кашей. Цуцик, небось, и чернику-то первый раз видит. Она здесь не растет, ближайшая - в Канаде, следующая - в Чили. Раздавил несколько ягод, пока не приноровился. Лапы мокрые у него, грязнущие. Кстати, когти-то у этих ребят довольно-таки да. Сантиметр примерно длиной, острые. Но они их в ход не пускают, аккуратно себя ведут, так что и когти можно потрогать, и нос, а нос у енота - как у собаки, черный, мокрый, холодный. Енот же норовит все руками есть, поэтому когда Цуцику поставили блюдце с жидкой геркулесовой кашей, Цуцик и туда полез руками - только испачкался опять весь. Пришлось ему наклониться и лакать, как собаке. Ничего, ничего, учись лакать, раз ложкой не умеешь... Кстати, супруга его, Мария Васильевна, тем же вечером изволила кушать шашлык с вилки. Не так, чтобы я вилку держал, а она с нее зубами шашлык рвала, нет. Дали Марии Васильевне вилку, та взяла ее двумя руками, и ела с вилки, как порядочная. Малышу не дала ни кусочка.

У меня-то в это время, надо сказать, другое было на уме. Читая третий том Кнута, натолкнулся на изящнейшую задачу - как выстроить пять предметов с помощью семи сравнений. Из общих соображений факториал пяти - это почти два в седьмой, так что меньше семи сравнений не получится. А как за семь сравнений управиться? Это делается так. Сравнили первый элемент и второй, сравнили третий и четвертый, сравнили два полученных максимума. Получили дерево, одна ветка длиной два, другая длиной три (нарисуйте). Теперь внимание: берем пятый элемент и сравниваем со средним элементом в ветке длины три. Сколько сравнений было, четыре? Ну вот, оставшиеся три уже сами собой напрашиваются. Красиво, правда?

На кемпграунде, кроме этой енотской семейки, были и еще. Едешь вечером – вдоль дороги идут двое малышей и мамаша. Увидев машину, мамаша и малыши спокойно отходят на обочину. Никакой паники, никакого баловства. Другое дело – мамаша с тремя детьми. Такое ощущение – что три – слишком много. Поведению не обучены, носятся туда-сюда перед машиной, а мамаше все равно – типа, еще родит. Не сравнить с Марией Васильевной, у которой малыш стеснительный и избалованный. Да! Эгоистом растет. Кому какое дело!

На следующий вечер Мария Васильевна с ребенком пришли еще засветло. Да еще солнце не село, они уже явились покушать. Причем что интересно - от нашего черного хлеба нос воротят. Подавай им пескадерский хлеб. Это в ближайшем поселке, Пескадеро, делают особый, знаменитый на всю местность, хлеб с артишками, ну очень вкусный. Если случится вам ехать по первой дороге мимо Пескадеро - так не пожалейте пять минуток, заедьте в булочную да купите этого хлеба. Там и еще хороший товар есть, называется "Дешевое Красное Вино". Прямо как болгарское Каберне.

Притопал и скунс, как же. Но светло же еще, и тут же налетели сороки и стали на скунса орать. Скунс испугался сорок и убежал. Казалось бы, ну что скунсу сороки? Ан нет. Может быть, у скунса слух нежный, и сороки для него - как он сам для енотов. Как знать... А может, просто не любит, когда на него орут. Белки, к примеру, любят, и сами мастерицы поорать, а скунсы вот все молча. Ни слова не скажут, да и в глаза-то не глядят, даже когда с руки едят. А с руки и скунс ест, чего там. И когти у скунса только чуток короче, чем у енота, и более кривые. И нос такой же холодный и мокрый.

Малыш у Марии Васильевны освоился с нами, тоже стал с руки еду брать. Но балуется все равно - залезет на дерево, потом идет по дереву идет вниз головой. Знаете, как еноты по деревьям вниз головой ходят? Как сельские электрики. Задними лапами охватит дерево и висит на них, а передними упирается в ствол - и так и идет.

Да, так вот этот малыш, когда нахальства набрался, стал и у Марии Васильевны еду перехватывать. Теща тут и замечает - а это она его учила не теряться по жизни. О, о, о! Вот тут до меня стала доходить сущность диалектического характера отношений моей жены с моей тещей. Это она, теща, ее так жить учила, на примере.

В последний вечер мне нужно было заехать по дороге в магазин, купить мяса. И что бы вы думали. Есть такая белорусская поговорка - "хаць прауда хлеб ядуць из вуды, але не уси и не заусюды". Я над этой поговоркой с 1974 года размышлял, что бы она значила. А тут гляжу - кассирша из Гомеля. Мало того, что она из Гомеля, она в школе в Речице училась. Я ее возьми да и спроси - не знает ли, мол, она белорусского языка. Знает. И поговорку-то мне и разъяснила. Означает она следующее: "Хоть бывает, хлеб едят с удочки, но не все и не всегда". Это к вопросу о бесплатных завтраках. Белорусская партизанская мудрость.

Ну и уже как бы конец недели подступил, и понаехали толпы народу, стали петь песни - странное дело, мы такие песни знаем, что-то про любовь, комсомол и весну - а они на ту же мелодию поют про Христа. Когда тоненькими голосками хором поют, то подразумевается, что кого-то надо в жертву принести ради всеобщего блага. Наверное, ну очень красиво пели ацтеки - да, в принципе, и сейчас их предки неплохо поют по Радио Романтика да по Эстерео Соль, Пуро Мехико - только вряд ли они понимают, откуда у них, у хлопцев, эта испанская грусть. А грусть эта того же сорта, что у деда с бабой, когда они по слопанному яичку плачут, а комсомол тоненько кудахчет - не плачь, народ, не плачь, партия, снесу я вам еще яичко, жрите, не обляпайтесь.

Ну и, пока я это все обдумывал, я вдруг понял причины поражения Советской Армии на начальных этапах Великой Отечественной Войны. Да, было танков типа в пять раз больше, а самолетов в три раза больше, чем у гадов немцев - а родную землю не отстояли. Да извините, граждане, а разве приказ такой был - отстоять родную землю? Вот когда Сталин дал такой приказ - стали отстаивать, а пока приказа не было... Могли бы, конечно, сами догадаться... но это была бы другая армия. Не в традициях Советской Армии что-то там отстаивать. На хрена им отстаивать, им-то что с этого, одни тычки начальства, мол, расходов на вас, дармоедов, много, а прибыли нету. Нееет, граждане, не для того Советская Армия, плоть от плоти и кровь от крови Золотой Орды. Задача Советской Армии - напасть, разграбить, отправить в рабство, отрапортовать победоносно - и почивать на лаврах. А если враг нападет, так и убежать можно, велика Россия, отступать есть куда. Вот и весь фокус, если глядеть с высоты сто тысяч футов. Разве можно победить Золотую Орду? Разве только одним способом - огородить ее большим забором. Тогда она сама исчезнет, и даже непонятно будет - да была ли Орда-то?