Эти летние дожди

Vladimir Patryshev
vpatryshev@yahoo.com

         Эти летние дожди,
         Эти радуги и тучи,
         Мне от них как будто лучше,
         Будто что-то впереди,

         Будто будут острова,
         Будут дальние поездки,
         На цветах росы подвески,
         Вечно свежая трава...

         Но опомнись, погляди,
         Как невечны, как летучи
         Эти радуги и тучи,
         Эти летние дожди.

Мне совершенно непонятно, что было в голове у Аллы Борисовны, когда она перелагала это дело на свой песенный лад. Кирсанова же, его звериную тоску по свободе, куда входит и гавайская гитара, я очень даже понимаю. Ну какие на хрен острова, сидишь в СССР, на улице
снег с дождем, до получки неделя, завтра на работу с утра, воскресенье, 4 часа дня, самое ненавистное время, когда хочется то ли напиться, то ли повеситься, то ли детей выпороть... даже если бы была гавайская гитара - играть не умею. И тут по ящику выступает Сенкевич, кинопутешественник наш, и рассказывает - мол, давно хотелось мне побывать на Мадагаскаре, да никак не получалось - и вот от Комитета Защиты Мира отправился я наконец на Мадагаскар, и вот смотрите каких красивых птичек я там повидал. Прав оказался Женя Пыряев - деньги, которые мы на защиту мира сдавали, идут не только на ракеты и бомбы, но и на наши партийно-правительственные делегации.

А тут - Кирсанов.

Что, бывал он, что ли, на Гаваях? Действительно ведь, вечно свежая трава, ванька мокрый, он же бальзамин, который в вологодских деревнях держат любовно в горшках на окошке, на Гаваях растет вдоль ручьев среди камней, и тянется своими полупрозрачными веточками
вверх по краю водопада; ты полощешься в прохладном водопаде - а он тут рядом, на цветах - росы подвески. И что поразительно - тебя не ждет экскурсионный автобус, гуляй себе сколько хочешь и где хочешь, это даже не private property, кушай хоть плоды земляничных деревьев (не уверен, что это земляника), хоть гуаву. Маслят вот нету, да. Маслят нету.

Над Гаваями ветры дуют летом восточные, зимой - западные. Поэтому восточный берег не особенно как бы предназначен для отдыха, город Вайлуку, в котором аэропорт, собственно, просто город как город; и океан на восточном берегу тоже ну... так себе, катятся волны,
пустынный пляж, ветрюга дует... напоминает где-то Северную Двину. Океанский ветер наносит влажный воздух, который цепляется за вулканы, Халеакалу и Кукуй, и от этого выпадают дождики; эти же дождики тот же ветер сносит на западную сторону. Поэтому, глядя с запада, оба вулкана почти всегда в облаках, и видишь, как идет там, наверху, дождик. Каждый вечер, когда садится солнце, в этом дождике над Кукуем видна радуга - только для этого надо самому быть на западном берегу, в Лахайне или в Каанапали, Коноковаи, Напили. Мы в Напили всегда стояли. Едешь от Лахайны, слева ласковый океан (ветра-то нету), справа - освещенные розовым горы, над ними - драматичные тучи, а между тучами и горами - радуга. После Каялы-реки сворачиваешь налево, заезжаешь в Стар Маркет, берешь продуктов моря, пальмового вина опять - и в отель, оклемываться от ежедневного изумления.

Благодаря постоянству ветров, Халеакалу и можно объехать летом и осенью вокруг целиком. Потому что зимой, судя по страшным руслам поперек дороги, там творится невообразимое - с вулкана несутся потоки и заваливают дорогу лавой, деревьями, whatever. Зимой зато в Хонолуа бее, что на северном конце острова, волны бьют двадцатифутовые, и серферы показывают друг другу чудеса своего искусства. А летом в Хонолуа бей залазишь аккуратненько в ластах и маске, и уже на глубине 20 сантиметров видишь мелких пестрых рыбок; отплывешь подальше - и рыбки покрупнее, хуму-хуму нукунуку а'пуа-а ходят с
загадочными лицами, как будто у каждой какая-то задняя мысль. А впрочем, они не дуры, кидаешь им размороженые крабовые палочки, они хватают, но близко не подходят. Близко только тунцы подходят, могут вырвать крабовую палочку из рук, если не прячешь ее в крепко сжатом кулаке; могут и за палец ухватить, только это не больно, так, смешно - как щенок. А хватать их за хвосты лучше не надо - во первых, они все равно убегут, во-вторых, такие, гады, колючие! Мне плечо поцарапали, когда я им крабовых палочек подбросил.

Под камнем еще прячется страшная мурена, толщиной в ногу, морда дебильная, как у дешевого урки; только она не нападает, а прячется, если к ней вдруг приблизишься... и то, она же меньше человека, ей, соответственно, страшно, что я ее съем.

Дождик, бывает, прольется прямо над Хонолуа беем, пока ты там плаваешь или пока отогреваешься - да все фигня эти дождики, одно развлечение.

Хм, другое дело - на Вуоксе. Там дождик - неизбежное зло, и надо было, во-первых, выбрать время, когда ехать, во-вторых, готовится к оным тщательно. У нас в отделе существовало поверье, как про чукчу и метеоролога - Патрышев собрался на Вуоксу - значит, будет хорошая погода и можно ехать на дачу сажать картошку или что там еще люди делают на даче. В принципе, они правы - еще Матяш Гарзо в 1970-м году заметил, что я никогда не попадаю под сколько-нибудь сильный дождик. Нет, быват, конечно, за прошедшие 30 лет раза два попадал. Но в принципе - верно, Бог миловал. Но ведь тут как? Как в анекдоте про Бога, потоп и еврея. Надо быть готовым.

Скажем, если ты в лодке посреди плеса, и начался дождь с грозой, то что надо делать? А на это есть полиэтилен наготове, накрываешь всю лодку полиэтиленом, веслами прижмешь и балдеешь. Плохо, если гроза еще - стремно, вдруг в мачту ударит. Впрочем, это ж все экзотика и в реальной жизни не бывает. Нет, готовишься, конечно, у каждого ребенка глубоко в карманах спрятан коробок спичек в двойном полиэтилене, на случай, если что. Но ничего не было.

А на суше все проще. Тот же полиэтилен привязывается к деревьям, к дрынам, к палкам, и получается большой навес. Иной раз, особенно на Цоя, под этим навесом так жизнь и проходит - бывают же и дождливые годы, а ехать-то надо, не справлять же день рождения дома за столом! На фиг нужно, придут еще незваные гости, типа свояка со свояченицей или майора-подполковника-полковника Бориса Демина с супругой (впрочем, супруга-то у него как раз ничего, женщина умная и веселая - но она ж не придет без полковника! А тот, выпив, начнет орать под гитару песни патриотического содержания, про Благушинского Атамана, который летит с разбитым черепом на горящем парашюте, и в крови его автомат! Да ну их всех на хер!) Вот и приходится иной раз, понимашь, наслаждаться. Матяша Гарзо тоже один раз выволокли на Вуоксу, а именно, на Цоя, когда он имел глупость не вовремя приехать к нам в гости. Бедный городской венгр, который всему предпочитал чашку кофе, сигарету, жирош кеньер (ziros kenyer, венгерское народное блюдо - булка намазывается маслом и сверху кладется сало) и песню Битлов "Black bird singing in the dead of night..."), вдруг оказался в палатке на камне под сосной, погодка была так себе, только к вечеру раздувало, и тогда он вылазил из палатки, и мы начинали переводить на русский документацию на его софтвер, сидя на скале и попивая опять же чаек.

Цоя - это что? Это на самом деле не остров, а мыс. Остров называется Фиалка, соседний с Холмистым, где, увы, опять стоят Паша с Надей. Тогда мы идем на Цоя. В Цоя плохо то, что он мордой на восток - то есть, закат не посмотришь, а кто же встает на заре? Только рыбаки, а рыбаков я не люблю. Даже Сэм, который спас Элиана, оказался не рыбаком, а простым дворником. Хорошо еще, не мытарем. IRS против INS. Да, так вот, о.Фиалка - самый высокий остров вуоксинского архипелага; его северо-западный мыс торчит над водой этак метров на 15, а центральная гора - чуть не на 150 метров возвышается. На этой горе супруги Николаевы даже лося видели. Я не видел, только зайцев. Да еще один раз вышел к нам беглый солдат. Стал заливать баки, что там ищет он что-то... Мы сначала не въехали, въехали бы - дали бы еды ему, а так только переправил я его на Светлый... да он, правда, выглядел устрашающе, нож в руке финский так и держал все время.  Поэтому мы от него как бы поскорее избавились.

Так вот, мыс Цоя - на юго-западе Фиалки, ровный такой камень, с легким уклоном, с утра полдня там солнышко, и можно весело сигать с камня в воду, которая там достаточно глубока (ну только разок я запилился по локоть в ил, слишком вертикально пошел). Назван понятно когда и понятно в честь кого. Там же, на мысе Цоя, на сосне, висела у меня вудушкая куриная лапка, которой я и молился регулярно насчет погоды. Ну как молился? Как в советском фильме "Робинзон Крузо" - мы говорим ему "вау!". Вот это "вау" я ему и говорил, да и не я один, и погода хорошая была. А вот когда какие-то охотники эту лапку сорвали, так и погода спортилась, и стало много дождей. На дожди, конечно, еще влияет Андрей Петрович. Андрей Петрович мне одно время даже снился - в кошмарах. Кошмар был простой: я снова на Вуоксе с Андреем Петровичем.

С виду Андрей Петрович умный, образованный человек. Вот вчера по Фокс Фэмили показывали гон про "секретные файлы КГБ по тарелкам, телепатии и телекинезу" - большую часть этих файлов я уже знал от Андрея Петровича. И если вы на него поглядите, на этого спортивного туриста, вы ни за что не догадаетесь, что лучше жабу в рот, чем Андрея Петровича в поход. Потому что Андрей Петрович разрушает окружающую карму. Вот сидим мы, пьем чаек, тихо играем в нарды, светит солнце. Вдруг Андрею Петровичу приспичит покататься под парусом, берет он Ольгу Пихтину в компанию, и они укатывают. Моментально разражается гроза, ливень, мы сидим под полиэтиленом и родители Ольги соображают, что она же не взяла ничего от дождя. Как не взяла, да что же это такое? У меня же никто не выходит на лодке без готовности номер один - спассредства, спички, накидка, теплая одежда, как так? А Андрей Петрович голову заморочил. Возвращаются через три часа. Он, видите ли, заблудился. У него да, была стройотрядная куртка, так что Ольга где-то относительно сухая. Но что за придурок такой - поехал вокруг острова и заблудился! Вот так вот! И его не переспоришь, если придумает, что вот мы теперь все должны дернуть в зал. Рыбачий, полазать по Малым Скалам, то все туда и плывут с ним. Три лодки. 11 человек. А что Рыбачий? Коричневая болотная вода, на ней даже чай не сделаешь. Малые Скалы? Ну подошли мы к ним, все там загажено, ну стоят эти скалы - у скалолазов же наших все равно снаряжения нет. Стал Андрей Петрович показывать свое искусство. Залез этак метра на два, дальше никак. Подождали его полчасика, стали расходиться к лодкам. Представление окончено. Возвращаемся на Цоя. Четыре часа гребли в одну сторону. День прожит не зря.

Когда моя Ася кончала девятый класс, у них там образовалось несколько дней, и я взял ребятишек на Вуоксочку. Для страховки взял еще одного мужика, Лешу Святкина - стремно же все-таки. Нет, ребята-то уже проверенные были, в предыдущем году я с ними ходил на Волчью, но все-ки. Девочки опять же - кто их знает, вдруг кому что взбрендит типа ночью на лодке покататься. Стояли мы на Фиалке, и Ася моя демонстрировала чудеса контактности и организованности. И посуду мыла, и рыбы наловила на уху, и вообще была надежным
товарищем... хрен знает, не ценю я свою дочку, наверное. Взаимно, впрочем. Ребятишки где-то только на третий день поняли, что лекций о вреде курения им тут читать не будут, и что вообще свобода, хочешь спать ложись, а хочешь - песню пой. Восьмиклассницы - это же вообще как будто вот одна жизнь для сейчас кончается, а будет ли другая - еще неизвестно. Через год кто замуж повыходил, кто просто так родил, кто в какие-то медсестры в поликлинику двинул. Может быть, для кого-то (с моей, конечно, колокольни глядя) вот это и была вся жизнь - почти неделя на Цоя, в полной безмятежности, что даже и сказать нечего, а что мы, собственно, там делали-то? Ничего не делали, купались, на лодках катались. Кармой заряжались, если по-научному. Хм, когда вернулись, моей Асе в характеристику классная записала "не всегда учитывает интересы класса". В тридцатке нас спросили, что бы это значило. Да то и значило, что поехали в поход в свободные дни и у училки разрешения не спросили.

От дождя зато грибы хорошо растут. Как-то раз опять же стояли мы на Цоя, и дожди шли. И мы с Даней Кротовым, под небольшим моросящим дождиком, сделали вылазку на Холмистый, и, пока там Павел с Надей в палатках скрывались, прошлись как следует по ихнему ельничку, где, как нам было известно, подберезовиков до хрена росло. Вот мы их всех и собрали, пока те не проснулись. Конечно, Вова Кротов говорил нам, мол, подождите, как дождик кончится,  но мы с Даней шибко хитрые были. Вот он кончится, Павел с Надей пойдут, да все грибы и подберут. Мало того, что они на нашей стоянке.